Большие девочки тоже делают глупости - Страница 42

— Я постараюсь.

— Уж постарайся, зятек, а то я, признаться, устал от финансовых подстав твоего брата.

— Марк сделал что-нибудь не так?

— Твой упертый Марк последнее время начал вести себя очень самостоятельно — и вот результат, а я его об этом предупреждал! Он без моего ведома перечислил деньги на навигационное оборудование.

— Но мы же согласовывали эти позиции.

— Обождать можно было, но нет острой необходимости — вот и нарвались на забастовку! — Гранц был, как всегда, категоричен, и Лева понимал, почему Марк периодически «выползает» из-под его контроля, считая себя вполне самостоятельным для принятия решения. Тесть, как человек старой формации, недоверчиво относится к новому поколению пилотажно-навигационного оборудования, целиком полагаясь на пилота, а без современных цифровых технологий, которые обрабатывают пилотажно-навигационную информацию на нескольких последовательных уровнях, нынче никуда не продвинуться. Это не только увеличение пассажиропотока, но и авиаперевозки в сложных погодных условиях. Лев уж молчит про необходимый капитальный ремонт взлетно-посадочной полосы, но это он сегодня обсуждать с Гранцем не будет. Сегодня главное — семья, и надо, наконец, уточнить в службе безопасности про взрыв машины якобы близкой знакомой Марка. Он уверен, что Фрида зря болтать не станет, она каким-то образом узнает обо всем первой, такой вот у нее характер.

Забастовка к обеду начала сворачиваться, возмущенным стюардессам достаточно было показать гарантийное письмо банка. На следующей неделе компания погасит все долги по зарплате, а потом Марк поправится и сам будет доказывать Гранцу необходимость закупки оборудования. Лев сегодня слишком измотан и может думать только о том, как бы поскорее «приземлиться» на диван с пультом от телевизора в руках, и рядом чтобы обязательно была Машка, его любимица-доченька, но пока эти мысли нужно отбросить, потому что скоро придет следователь. А что ему нужно, Лева не представлял, неужели следак думает, что он будет «сдавать» семью! Даже если бы что-то знал, Левка молчал бы как партизан, а если он вообще ничего не ведает, то какой может быть откровенный разговор!

Следователь ему понравился: глаза у него были удивительно умные, добрые и глубокие.

— Вы с братом похожи.

— Я это слышу всю жизнь — мы близнецы.

— Говорят, близнецы очень сильно чувствуют друг друга. У вас не было предчувствия, что Марку что-то угрожает?

Лев хотел было рассказать о головной боли, возникшей в тот момент, когда на брата напали, но решил, что такая откровенность будет лишней, и он уверенно произнес другое:

— Вы знаете, разговоры про особую связь близнецов — это все из разряда мифов и легенд.

— У Марка были враги?

— Врагов я не знаю, но вот недоброжелателей у нашей авиакомпании хоть отбавляй. Это, к сожалению, закономерность, закон бизнеса.

— А мог кто-то из не получивших зарплату стюардесс организовать покушение на генерального директора?

— Мне это даже в голову не приходило. Что за бредовая версия!

— Нормальная, рабочая. Зря вы так нервничаете, Лев Александрович.

— Да мы долги по зарплате погасим в течение нескольких дней!

— А где вы находились в то время, когда на вашего брата напали?

— Вы считаете, что я мог желать ему смерти? На работе я был, и свидетелей у меня достаточно. — Каждый вопрос следователя напоминал Бельстону ловушку, и он чувствовал себя как зверек, на которого охотятся. — Мне не нравятся ваши вопросы, — решительно заявил Лев.

— Какое совпадение, мне они тоже не нравятся! Прихожу в кабинет к уважаемому человеку и начинаю спрашивать непонятности: где он был, что он делал. Как будто не его брат лежит в реанимации с проломленной головой. Я вас ни в чем не подозреваю, Лев Александрович, но очень хочу, чтобы вы помогли следствию. Не может брат не знать, не чувствовать, наконец. У компании были финансовые проблемы?

— Не больше, чем у других.

— А что вы можете сказать о личной жизни вашего брата?

— У него хорошая семья.

— Вы знаете о его отношениях с Анной Красновской, сотрудницей вашей же компании?

— Нет, не знаю. Вернее, я узнал о ней только вчера. Моя жена Фрида рассказала.

Глава 24. Как журналист может помочь следствию или следствие журналисту

Следователь Руслан Аванесов нашел Юлю Сорневу на очередном мастер-классе фестиваля.

— Нескучные у вас мероприятия! Спорите, кричите, доказываете…

— Журналистика — это вообще сбор доказательств и эмоций по любой теме. Наши профессии в чем-то похожи.

— Ну уж увольте! — возмутился Руслан. — Ничего общего. В нашей профессии эмоции не нужны, только доказательства.

— Не скажите! Эмоции — это ведь форма переживаний, которые могут стать мотивом преступления. Ведь говорят — в состоянии аффекта.

— Вы по этому поводу хотели встретиться — подискутировать? Вам своих мастер-классов недостаточно?

— Нет, Руслан, у меня к вам очень важное дело. Так сложилось, что я вчера поздно вечером общалась с девушкой, которая заходила к Марку Бельстону минут за пятнадцать до меня.

— Интересное журналистское кино! Встретились вы с этой девушкой, конечно, случайно?

— Нет, не случайно. Я искала ее и нашла.

— Вот что, Юля, берите свой кофе и давайте вон в ту комнату, что нам выделили для работы следователей. Там спокойно и поговорим.

— Подождите, я не одна. Подождите, пожалуйста. — Юлька вернулась из зала с девочкой-подростком. — Это Таня. О ней я тоже хочу с вами поговорить и попросить помощи.